Моя поездка в Казань стада наградой за победу в конкурсе на лучшего руководителя некоммерческой организации Красноярского края в прошлом году. Мне предоставили возможность по своему усмотрению выбрать некоммерческую организацию с интересным опытом работы. Остановился на Казанском хосписе. Много слышал о нём. Говорили, что представители Всемирной организации здравоохранения назвали его одним из лучших хосписов Европы. Давно хотел там побывать. А тут такая озможность. Да и в этих местах впервые.

Всегда на работе

И вот я в Казанском хосписе. Несмотря на выходной день, меня приветливо встречает его директор В.В. Вавилов. Владимир Владимирович ­ известный в России человек по организации хосписной помощи. Как и многие из нас, начал заниматься проблемой после личного горя.

В 2003 году супруги Вавиловы потеряли от лейкемии свою пятилетнюю дочь Анжелу. «Дочь умирала в реанимации, без нас, тяжело. Больше всего меня, как маму, терзает то, что она умерла не на руках у меня. В хосписе мамы могут погладить своего ребёнка живого, поцеловать ­ я этого была лишена», ­ делится заместитель председателя правления Фонда им. Анжелы Вавиловой Марина Вавилова. С тех пор Вавиловы посвятили свою жизнь помощи детям с тяжёлыми заболеваниями. В 2003 г. Владимир Вавилов создаёт Благотворительный фонд и называет его именем ушедшей в мир ангелов дочери. Ежегодно около 100 детей с онкологическими заболеваниями становятся подопечными фонда имени Анжелы Вавиловой, получая всестороннюю помощь и поддержку, 70­80% из них побеждают свою болезнь и живут полноценной жизнью. А всего за это время от фонда получили помощь более 2000 детей.

Вклад Вавилова в создание хосписа в Казани высоко оценили. В 2017 году президент В.В. Путин вручил Владимиру Владимировичу премию за достижения в области благотворительности.

Секреты удачи

Владимир Владимирович достаточно откровенен. Спрашиваю, в чём секрет успеха? Где тот краеугольный камень, который помог решить проблему? Вопрос не случайный. Сам уже семь лет пытаюсь решить проблему создания хосписа в Железногорске. И по большому счёту, ничего не получается. Вавилов считает, что главным стало подписание в январе 2011 г. Соглашения между Фондом Анжелы Вавиловой и Министерством здравоохранения Республики Татарстан о совместной работе над проектом «Детский хоспис». Минздрав республики обязался предоставить заказ на оказание хосписной помощи. Фонд, в свою очередь, взял на себя обязательство этот заказ выполнить.

Выполняя Соглашение в июле 2011 г. Фонд вначале организовал работу выездной службы, а в феврале 2012 г. на базе детского санатория открыл две палаты стационара по оказанию хосписной помощи. Было решено не реконструировать старое здание здравницы, а на его месте построить новое здание. Дешевле будет. Спрашиваю про средства. Вавилов не скрывает: общая стоимость строительства хосписа на 30 человек составила 250 млн руб. плюс стоимость оборудования 50 млн. Задаю непростой вопрос: где взяли средства? Сто миллионов рублей своим решением после начала стройки сразу выделил Президент Татарстана, 150 млн ­ добровольные пожертвования населения, которые собрал Фонд. Проект для хосписа сделали бесплатно. Вот оно, реальное государственно­частное партнёрство на практике. Помните, как на встрече с железногорцами ещё в 2010 г. в ответ на мой вопрос о создании хосписа в нашем городе в то время руководитель предвыборного штаба С.К. Шойгу пообещал выделить на строительство хосписа в Железногорске от государства для начала 100 млн руб.? Да только закончилась выборная кампания ­ и об обещании все забыли. Руководитель социального блока Администрации Железногорска В.Ю. Фомаиди, работавший достаточно долго на этом посту, сильно не любил, когда ему напоминали эту историю.

В Казани всё совсем по­другому. Динамика создания хосписа впечатляет. В короткие сроки хоспису было построено новое здание. В июне 2014 г. уже открылся стационар хосписа для детей на 17 мест. Любопытная деталь: на торжественное открытие приехали и встретились два президента ­ первый президент Республики Татарстан М. Шаймиев и ныне действующий президент республики Р. Минниханов. Вот это внимание! Может быть, в этом и есть главный секрет успеха в работе Казанского хосписа? Летом 2014 г. принимается решение о строительстве блока для детей старше 18 лет. Уже через год в июне 2015 г. отделение для взрослых на 18 мест приняло первых пациентов.

Дом, где нет боли

Владимир Владимирович шаг за шагом рассказывает все подробности и подводные камни создания хосписа, о созданном учреждении. Общая площадь двухэтажного здания Казанского хосписа на 35 мест составляет 4660 кв.м. Организации отведена земля размером 1 га. В здании два лифта, административный и лечебный корпуса для детей и взрослых, выездная служба хосписа. «Мы ищем успокоения в своей работе, в том, что другому можем помочь. Это дом, дом без боли, который продлевает жизнь», ­ отмечает сам Вавилов.

Директор хосписа показывает мне помещения, оборудованные видеокамерами, где расположились два медицинских поста. Хвастается, что в хосписе есть такие препараты по обезболиванию, которых нет даже в республиканском онкодиспансере. Удивляюсь, как такое возможно? Оказывается, всё просто. Казанский хоспис ­ негосударственное учреждение и один из источников его финансирования ­ Фонд А. Вавиловой. Пока идём, размышляю: а было бы такое возможно, если бы хоспис был государственный? И понимаю: конечно, нет. Ещё одна важная деталь. Изучая работу коллег в Казани, вижу, что основной акцент в их работе делается на медицинский аспект. Мы же в Железногорском хосписе большее внимание придаём социальной помощи. По приезду домой есть, над чем подумать.

Помещения, где находятся больные, тут называются не палатами, как в больнице, а комнатами. Одноместные и двухместные со встроенными кондиционерами. В комнатах ­многофункциональные кровати для пациентов, медицинское оборудование (кислородные концентраторы, ингаляторы, отсосы), тумбочка, холодильник, телевизор. Каждая комната с туалетом и душем со специальными для больных удерживающими приспособлениями. В детских помещениях ­ стиральные машины. Из каждой комнаты имеется выход на веранду площадью 3 кв. м. Балкон для пребывания пациентов на свежем воздухе в любое время года оборудован фрамугами, креслами­качалками. В хосписе созданы условия для ухаживающих. В каждой имеются раскладные кровати, диваны, кресла. Взрослые находятся вместе с детьми.

Спускаемся с Владимиром Владимировичем на первый этаж. Здесь комнаты интенсивной терапии, реабилитации: бассейны и ванна с гидромассажем, сенсорная, игровая и массажная. Тут же батут, беговая дорожка, помещение для психологической разгрузки. В хосписе есть пищеблок, зимний сад со стеклянной крышей общей площадью 150 кв. м для отдыха и концертов, библиотека, домовой храм, молельные комнаты для мусульман и христиан, ритуальный блок, библиотека, склад, гараж. В Железногорске, честно сказать, не знаю подобного оборудованного лечебного учреждения.

­ Хозяйство у меня большое, ­ рассказывает Вавилов. ­ Каждый день только 50 мешков с мусором получается (смеётся).

Помощи
много не бывает

В Казанском хосписе работает 74 сотрудника. Среди них ­ 30 врачей и медицинских сестёр, 12 санитарок, 15 человек технического персонала. Казанский хоспис работает в постоянном контакте с ведущими клиниками республики, преподавателями медицинской академии. Здесь часто проводятся конференции по обмену опытом. Персонал хосписа с помощью ухаживающих обеспечивает постоянный уход за пациентами, смену белья и средств ухода, гигиеническую обработку больного. Ведётся уход за кожей, верхними дыхательными путями. Организовано купание. Пациенты хосписа и родители обеспечены семиразовым бесплатным питанием по специальным диетам с учётом особенностей людей и их заболеваний. Продукты поступают за счёт прямых договоров с поставщиками.

Пока Владимир Владимирович рассказывает о хосписе, то и дело звонит его мобильный. Дело в том, что я приехал в Казань в дни празднования священного праздника Курбан­Байрам. В этот день у мусульман принято делать жертвоприношения. Так вот, горожане звонили директору хосписа и протягивали руку помощи. Хоспису предлагали мясо молодых барашков. В тот день в фонд поступили пожертвования в пользу тяжелобольных детей ­ пациентов Казанского хосписа.

Выходим с директором во двор хосписа. Вавилов с гордостью показывает гараж и парк из десяти автомобилей. Один из них ­ реанимационный. Автомобили обеспечивают ежегодный выезд для оказания помощи к 150 тяжелобольным пациентам выездной службы хосписа, из которых примерно 110 детей.

На автомобиле
по адресам

На следующий день иду в выездную службу. Садимся на машину с заведующей выездной службой хосписа М.В. Городиловой и направляемся к пациентам. Стараюсь на практике увидеть, как всё работает. Посещаем больных, которые обратились впервые. По одному адресу речь идёт об организации паллиативной медицинской помощи больному. По­другому ­ у пациента сильные боли. Родственники не знают, как помочь. От госпитализации отказываются. Врач оперативно связывается с поликлиникой, где пациент стоит на учёте, решает все оргвопросы. Находится компромиссное решение. Доктор предлагает помощь на дому.

­ Поможем, ­ говорит Марина Валентиновна

­ Капельницу поставим уже через два часа. Боль пройдёт.

По ходу интересуюсь, каким образом в хоспис попадают пациенты? Оказывается, эта работа строится в тесном контакте с местными органами здравоохранения. В компьютерной базе данных местных поликлиник предусмотрен реестр пациентов, нуждающихся в паллиативной помощи. Таким образом, в хосписе известно, сколько человек нуждается в помощи в республике, у кого какое состояние и диагноз. Решение о приёме пациентов происходит на специальной комиссии, которая еженедельно проходит под руководством директора. На заседании одной из таких комиссий мне удалось побывать и узнать, как всё происходит на самом деле.

Бросилось в глаза, что уровень оказания медицинской помощи в Татарстане гораздо выше, чем в Красноярском крае. Для примера сообщу, что в республике уже несколько лет круглосуточно работает скорая онкологическая помощь, помогающая тяжелобольным на дому.

И снова
про деньги

В беседах с Вавиловым пытаюсь докопаться до всех причин создания столь успешного проекта. Ну хорошо, нашли деньги, чтобы построить, оснастить. А дальше? Надо работать. И снова ­ финансовый вопрос. А медицинские услуги хосписа ­ бесплатные. Владимир Владимирович улыбается и терпеливо объясняет: ну вот, смотрите, для работы нашего учреждения требуется бюджет размером 50 млн рублей в год. Помните, в самом начале говорил, что краеугольный камень в работе хосписа ­ Соглашение с Минздравом республики. Так вот, по этому документу Фонд медицинского страхования оплачивает оказываемые услуги хосписа из расчёта стоимости койко­дня 1800­1900 руб. Для сравнения скажу, что стоимость койко­дня в Московских хосписах обходится в 15 000 руб. Всего в Казани фонд ОМС выделяет хоспису 30 млн. руб. в год.

­ Если бы мы жили только на эти деньги, скорее всего, ситуация у нас напоминала бы ту, что происходит в наших больницах, ­подытоживает Вавилов. ­ Стоимость койко­дня мы добираем до 4000 руб. за счёт благотворительной помощи, оказываемой организациями и населением.

Таким образом, ещё 20 млн рублей в год или полтора миллиона каждый месяц собирает для работы хосписа Фонд Анжелы Вавиловой.

Неравнодушные люди

Ещё в первый день обратил внимание на красивую книгу, находящуюся при входе в учреждение. В книге ­ имена благотворителей. На первой странице Президент Республики Татарстан Р. Минниханов, республиканские руководители, бизнесмены, предприниматели, простые горожане. Понятно, что находиться в одном ряду с Президентом ­ почётно и престижно. В Казани проводится много благотворительных концертов. Среди именитых артистов, которые в них участвуют, вижу кого бы вы думали? Мэра Казани И. Метшина! Читаю его интервью: «Я принимаю участие в свободное от работы время как казанец, желающий максимально помочь тем, кто в этом нуждается. Буду рад, если моё участие окажется полезным людям». Да, думаю, с такой поддержкой, как говорят в народе, можно горы свернуть.

В хосписе развито волонтёрское движение, в котором участвуют люди разных возрастов и социальных групп. От школьников и студентов до депутатов, артистов, пенсионеров и домохозяек, просто неравнодушных людей.

Надо сказать, что перед тем, как принять решение о создании хосписа, В.В. Вавилов и его финансовый директор объездили и изучили опыт нескольких европейских хосписов. Теперь наоборот: специалисты из Германии, Америки приезжают к Вавилову и радуются его успехам. Но В.В. Вавилов и не останавливается на достигнутом. Сегодня в Казани ведётся работа по созданию стационарного хосписа для взрослых на 90 мест. «Вы только представьте, что в России всего 21 хоспис. В Баварии, которая по площади почти равна Татарстану, ­ 144 хосписа. Сто сорок четыре! Представьте себе!» ­ отмечает Вавилов.

Достойная жизнь до конца

В России не принято говорить о смерти. У нас считают: зачем тратить средства на паллиатив, если человек всё равно умрёт. В Европе по­другому. Тут ещё при жизни выбирают цвет гроба, в котором будут хоронить человека, когда он ещё совершенно здоров и находится в расцвете сил.

Среднее время пребывания пациентов в Казанском хосписе ­ 21 день. Здесь считают, что больные люди уходить должны дома в окружении родственников. Тут же подбирают обезболивающую терапию, дают передышку близким. Созданы все условия для того, чтобы достойно жить до самого конца. Кстати, многие в Железногорске ошибочно думают, что, создав хоспис, мы привезём туда всех больных, которые есть в городе, и они будут там находиться. Поэтому подходы в решении подобных вопросов в Казани представляются очень грамотными.

Каждый вечер анализирую увиденное в хосписе. Позади три дня напряжённой работы, изучения опыта общения с заведующими отделений хосписа, врачами, медсёстрами, персоналом. Подобные учреждения видел в Европе и Америке. Скажу откровенно, Казанский хоспис ­ на самом деле учреждение высокого европейского уровня. И не где­то за рубежом, не в столице с её фантастическими бюджетами, а в российском регионе, причём на основе государственно­частного партнёрства. О таком в Железногорске можно только мечтать. Москвичи объясняют Казанский феномен национальным фактором. Мол, в республике хотят, чтобы у них было лучше всех. А что в этом плохого? Есть хороший результат. И это ­ главное.

Общее дело

Ранним утром, проезжая мимо большой буквы «М», установленной на мосту «Миллениум» по пути в аэропорт, таксист заметил, что тут принято загадывать желания. Загадал и я. Казань мне понравилась. И захотелось сюда вернуться снова.

При выходе на посадку в аэропорту увидел специально установленную коробочку со знакомой эмблемой хосписа. Оказывается, и здесь можно помочь хоспису. В самолёте со мной рядом сидят местные жители. С интересом узнали, что я приезжал в Казанский хоспис для изучения опыта и рассказали мне, что они знают об этом учреждении и каждый месяц перечисляют хоспису по 300 руб. «С нас не убудет, а дело хорошее поддерживаем! Бросаем в ларец хосписа, что установлен в нашем магазине». Да, хоспису в Казани помогают все. Хоспис стал общим делом. И это главный вывод моей поездки. Если так будет в Железногорске, то и у нас появится хоспис ­ такой же, как в городе, где река Казанка…

 

Виктор СТАРОДУБЦЕВ, Казань ­- Железногорск, фото автора.